Атомная сказка про золотую рыбку: Юрий Кузнецов — Атомная сказка

Юрий Кузнецов «Атомная сказка» — Новое на сайте — Новости

6 февраля 2015
Ред. сайта

АТОМНАЯ СКАЗКА

Эту сказку счастливую слышал

Я уже на теперешний лад,

Как Иванушка во поле вышел

И стрелу запустил наугад.

Он пошел в направленье полета

По сребристому следу судьбы.

И попал он к лягушке в болото,

За три моря от отчей избы.

– Пригодится на правое дело! –

Положил он лягушку в платок.

Вскрыл ей белое царское тело

И пустил электрический ток.

В долгих муках она умирала,

В каждой жилке стучали века.

И улыбка познанья играла

На счастливом лице дурака.

Юрий Кузнецов

Ксенакис Янис. Achorripsis (w/ score) (for ensemble) (1957)

Подписка на рассылку новостей раздела

Алтайский государственный университет

https://www.asu.ru/news/

Подписка добавлена

Вам отправлено письмо для подтверждения адреса.

Ошибка подписки

Ноябрь 2022

Последний трагический поэт

Рецензия на книгу Юрия Кузнецова «Крестный ход».

Во времена усиления графоманов и резкого уменьшения толковых читателей Юрий Кузнецов продолжал верить, что поэзия – тайна, первый поэт – Бог, его дар – художественное слово, божественный способ общения с человеком – миф. Это не синоним вымысла и наивности, а главный смысл творчества. Благодаря мифу вроде бы случайные слова превращаются в духовное знание. Поэзия ближе к философии и религии, чем к рифмованному удовольствию.

Дерзкий, красивый в мрачных парадоксах Кузнецов. Трудный в общении, создающий себе врагов при отсутствии видимых причин, всегда атакующий первым. Рисовать его портрет мягкими красками не стоит. Был свободен от гордыни? «Звать меня Кузнецов. Я один, / Остальные – обман и подделка». Был мягким и пушистым в любовной лирике?

«Я вырву губы, чтоб всю жизнь смеяться / Над тем, что говорил тебе: люблю». Превыше всего ценил родовые связи? « — Отец! – кричу. – Ты не принес нам счастья! — / Мать в ужасе мне закрывает рот!» Не имел никакого отношения к декадентам? «За то, что вам в огне пылать / На том и этом свете, / Позвольте мне поцеловать / Вам эти руки, леди».

Как относился к Кубани? По-разному, но всегда без слезного пафоса и с устойчивым недоверием. Как в последней поэме «Сошествие в ад», где в местах мучения кузнецовский герой встречает рыхлого земляка:

«Был на Кубани казак, да весь вышел, к несчастью. / Сильно, видать, был пришиблен советскою властью. / Шепчет, бывало, таращась, как сыч на свечу: / — Можно, я крикну? А что, если я закричу?… / Вот он и бродит, унылый, в долине печали. / К нам подошел и спросил: — Вы меня не видали?»

Думал о России? Всегда – как о важнейшем. С трудом пережил (да и пережил ли?) гибель Советского Союза. Понимал, что «крысы бытия» и «свиньи быта» могут не удовлетвориться распадом великой страны, займутся последней катастрофой уже для всех обитателей земли. Мотивы апокалипсиса у Юрия Кузнецова встречаются часто. Мысль об уничтожении мира соединяется с плотным мифом, в котором сохраняются личность и народ, способные противостоять разрушению. Русское защищает. Русский в его стихах – богатырь, маятник, ангел, гений, человек, лубок. Русская – глубина, память, даль, мысль, слава, земля. Русское – дело, поле, лицо. И – русская пустота, точнее, русское ничто. В одном стихотворении Кузнецова сказано: когда русское ничто исчезнет, мир пропадет. Пустота бывает продуктивнее полноты, а ничто, если в нем преодолевается зараза лицемерных утверждений, оказывается полнотой для того, кто мыслит о спасении.

Так и есть, наш поэт – собеседник вселенской пустоты (почитайте «Черный подсолнух», «Великий инквизитор», «Макбет», «Осколок») и одновременно борец с ее обаянием. Стихи Юрия Кузнецова не исчезают из памяти. У большинства из них есть сюжет – четкий каркас художественного события. Последовательность слов, их гармоничное, рифмованное сочетание забыть можем. Рассказанную автором историю – сложнее. Многие образцы кузнецовской лирики стоит назвать маленькими романами с запоминающейся интригой и взрывным финалом. Это ведь тоже форма борьбы с небытием.

Например, «Атомная сказка», сделавшая в 1968 году Кузнецова знаменитым. Новый Иванушка вышел в поле и выпустил стрелу. Дальше, как в народной классике: пошел по направлению полета, добрался до болота, действительно встретил лягушку. Только поцелуя, любви и счастливого превращения здесь не будет. «Белое царское тело» вскрыто героем ядерной цивилизации, по телу жертвы пошел электрический ток. Финальное четверостишие объединит ужас трагедии и сарказм черного анекдота:

«В долгих муках она умирала, / В каждой жилке стучали века. / И улыбка познанья играла / На счастливом лице дурака».

В «Сказке о Золотой Звезде» генерал отправился на рыбалку. Весь штаб выехал вместе с ним. Под контролем офицеров удочки, крючки, червяки, котелки, водка. Поймалась и золотая рыбка. Она, конечно, попросила отпустить, большие подарки пообещала. Да генерала трудно удивить, все у него есть: армия, идея, Звезда Героя, том мемуаров, ореол и злато, «жена и дочь в меху» … «Немедля на уху!», — приказ военачальника. «Что скажешь о второй Звезде?», — последний шанс для золотой рыбки. Генерал снисходительно согласился. Значит, настало время для энергичного финала:

«… И грянул гром! Ни свиты, ни машин. / В широком поле он стоит один / В солдатской гимнастерке, и зажата / В его руке последняя граната. / А на него идут со всех сторон / Четыре танка из иных времен».

В стихотворении «Мужик» по русскому небу летает птица апокалипсиса («звать ее – всему конец»). Она смахивает смертоносным хвостом прошлое и будущее, горы и страны. Лишь сидящий на крыльце мужик остался на своем месте после пролета демонического существа. Как же так, ведь сама смерть накрыла стоящий на пригорке дом?

«Отвечал мужик, зевая: / — А по мне на все чихать! / Ты чего такая злая? / Полно крыльями махать. / Птица сразу заскучала, / Села рядом на крыльцо / И снесла всему начало — / Равнодушное яйцо».

Что ж, три реакции Юрия Кузнецова на неблагополучие мира, на атакующее нас зло. Дать мраку возможность доиграть свой спектакль до конца, добиться формальной победы и быть пойманному, обезвреженному прекрасным произведением («Атомная сказка»). Взять зажравшегося правителя, показать во всем бутафорском величии и позволить ему вернуться к себе истинному, способному дотянуться до истинной трагедии, принять смерть, одновременно воскрешающую в памяти евангельского Христа и советского коммуниста («Сказка о Золотой Звезде»). Размахнуться идеей всеобщей обреченности, бесполезности любых надежд – ведь умрем, сгинем все, и разбить эту дубину о спокойствие отечественного мужичка. Он знает, что все пройдет, но и все вернется. Жизнь должна продолжаться («Мужик»).

«Последний» — важное слово в мире Кузнецова. Стихотворение 1969 года «Последние кони» – «разнесут до Москвы»: скорость молодости, с вызовом, доброй яростью, почти игривым ощущением близкой погибели, которая, конечно, не состоится. В «Последнем искушении» Христос, идущий на распятие ради человека, понимает, что его отражение в мире неизбежно ущербно. Всякое высокое слово становится добычей фарисеев. В «Последней ночи» «предательство своих», «ненависть чужих», «сны врагов природы», «ненависть свободы» не оставляют сомнений в том, что наступает «ночь перед сожжением любви». «Я погиб, хотя еще не умер», — первая строчка этого стихотворения. В ней избранный Кузнецовым ракурс: событие разворачивается из ядра гибели, которая в 1993-м познается как обвал российской государственности. А есть еще «Последний человек», это там появляется «русское ничто».

Думаю, что и себя Юрий Кузнецов ощущал как последнего трагического поэта в мире сумасшедшего прагматизма. Поэтому и взялся за поэмы «Путь Христа» и «Сошествие в ад». В первой показал, что мастер словесности имеет право изложить евангельскую историю так, чтобы «шорох страниц» был побежден «живым Иисусом». Во второй отправил в преисподнюю многих: не только лютых злодеев, но и Данте с Вольтером, Гегеля с Гоголем, Белинского с Тютчевым, а еще – Сахарова, Солженицына, Ельцина и даже Храм Христа Спасителя, восстановленный, по убеждению автора, не теми, не там и не в то время.

Юрий Кузнецов знал, в чем его могут обвинить, и готов защищаться. В стихотворении «Поэт и монах», написанном за несколько дней до смерти, Кузнецов разворачивает перед читателем две точки зрения на творчество. Одну отстаивает поэт: Богу дорога поэзия; в искусстве много плевелов, но «каждый злак – улыбка Бога». Монашеская аттестация искусства иная: «… Не люблю поэтов. / Изображать вы мастера, / Но только зло и только страсти, / Что так и валят из нутра». Данный монах объявляется демоном. Автор изгоняет его.

Это печальная победа: Церкви все меньше, одиночества много, отчаяние рядом. У Кузнецова не духовная поэзия в ее православной норме, а стихи как миф автора, спасающий читателя от «заученного», захваченного привычкой бога. Не против Церкви, но и без желания испытать радость в соборе спасающихся душ. Для Юрия Кузнецова состояние бунта не менее интересно и личностно, чем райское смирение. Истинный поэт для нашего земляка выше священника, потому что художественное слово поддерживает или создает миф, обеспечивая его постоянную новизну. Значит, продолжает процесс сотворения мира, начатый Богом. Из двух серьезных угроз – гордыни и лицемерия – Кузнецов больше опасался второй.

Может быть, он и запутался в своем богостроительстве. У поэтов так бывает. Чем меньше поэт говорит о Божестве, тем очевиднее Божество присутствует в его мире. Как в «Поцелуе во сне»:

«Он спал. Ты тихо в дом вошла, / Глядела на него. / Поцеловала и ушла, / И больше ничего. / Его под пули занесло / На дальней стороне. / Все прозвенело и прошло, / Как поцелуй во сне».

ДОСЬЕ «КН»

Юрий Поликарпович Кузнецов родился в 1941 году в станице Ленинградской.

В 1943-м потерял отца, погибшего при освобождении Севастополя. Детство и юность в Тихорецке. Потом Краснодар, историко-филологический факультет пединститута. Но только первый курс, что-то не сложилось, призван в армию. Куба, Карибский кризис, возможная ядерная война.

После армии в Краснодаре: работал в «Комсомольце Кубани» и в детской комнате милиции. В 1965 году стал студентом Литературного института, после его окончания остался в Москве. Там вырос в русского поэта всемирного масштаба, в Москве вышли главные книги Кузнецова. В том числе и «Крестный ход» — подготовленный самим автором итоговый сборник-манифест. Он издан уже после смерти поэта, которая случилась в ноябре 2003 года. Кузнецов дал название «Крестный путь». Однако ответственные лица поменяли «путь» на «ход». Словно наказывая поэта за ставшее знаменитым высокомерие и умение поставить на место не слишком талантливых собратьев по перу.

Русская сказка. Золотая рыбка

1 августа 2016 г. 10:52:00

Жили-были старик с женой на берегу синего моря. Они были бедны и жили в старой глинобитной хижине. Он зарабатывал на жизнь рыбной ловлей, а его жена пряла ткань. Однажды он поймал в свои сети маленькую золотую рыбку. Рыба умоляла его: «Отпусти меня, старик. Я вознагражу тебя за мою свободу, дав тебе все, что ты пожелаешь». Рыбак был удивлен и напуган, потому что он никогда раньше не слышал, чтобы рыба говорила. Он отпустил рыбку и ласково сказал ей: «Благослови тебя Бог, золотая рыбка. Мне от тебя ничего не нужно».

Рыбак пошел домой и рассказал жене о чудесном случае, который произошел с ним на берегу. Но она сердито обругала его и сказала: «Ты такой дурак, что не загадываешь желания! По крайней мере, ты мог бы попросить лейку, потому что наша сломана».

Старик вернулся на берег моря, где на песок набегали маленькие волны. Он позвал золотую рыбку. Она подплыла и спросила: «Что тебе нужно, старик?» Он поклонился и ответил, что жена ругается на него, потому что ей нужно новое корыто. Рыба утешила его и пообещала исполнить его желание.

Сказка, запечатленная на марке Советского Союза

Вернувшись домой, рыбак увидел новое корыто. Но его жена закричала на него: «Ты такой дурак! Возвращайся к рыбе! Проси новый дом».

Рыбак вернулся к морю, где вода и небо стали пасмурными. Он позвал рыбу, которая подплыла к тому месту, где он стоял. Он извинился и сказал, что его капризная жена хочет новый дом. Рыбка утешила его и пообещала исполнить его желание.

Вернувшись, он увидел красивый новый коттедж с воротами. Но его жена еще громче закричала: «Ты такой дурак! Возвращайся к рыбе! Я не хочу быть простой крестьянкой, я хочу быть дворянкой!»

Бедный старый рыбак ушел в море. Волны начали подниматься и биться о берег, а небо стало еще темнее. Он позвал золотую рыбку, которая подплыла и спросила, что ему нужно. Он смиренно поклонился и объяснил: «Не сердитесь, Ваше Величество Золотая Рыбка. Моя жена сошла с ума, она хочет быть дворянкой». Рыба успокоила его.

И что он увидел, когда вернулся домой? Хижина стала большим домом. Его жена была одета в дорогую соболиную куртку и имела кокошник (головной убор) из парчи. На ней были жемчужные ожерелья и золотые кольца. Вокруг нее суетилось множество слуг. Она ударила и шлепнула их. Рыбак сказал: «Здравствуйте, миледи, надеюсь, теперь вы довольны». Она не соизволила ему ответить, а вместо этого велела ему жить в конюшне.

Несколько недель спустя жена приказала мужу предстать перед ней и велела ему снова отправиться к морю, сказав: «Я все еще подчиняюсь власти тех, кто выше меня! Я хочу быть королевой всей земли!» Старик, испугавшись, сказал: «Ты с ума сошла, старуха? Ты понятия не имеешь о придворных манерах. Все будут смеяться над тобой». При этих словах его жена в гневе нахмурилась, дала ему пощечину и приказала ему подчиниться.

Старик спустился на берег. Вода бурлила; небо и море стали почти черными. Он позвал золотую рыбку. Когда она подплыла к берегу, он поклонился и сказал, что его жена теперь хочет быть королевой земли. Рыба успокоила его и отпустила домой.

Когда рыбак прибыл, он нашел большой дворец, внутри которого восседала на троне его жена. Бояре и другие дворяне были ее слугами. Вокруг нее стояли грозные охранники. Старик был в ужасе, но подошел к королеве и сказал: «Здравствуйте, ваше величество. Надеюсь, теперь ты счастлив». Она даже не взглянула на него, и ее охранники выгнали его.

Несколько недель спустя королева послала за старым рыбаком и снова приказала ему отправиться в море — на этот раз попросить золотую рыбку стать ее слугой и сделать ее императрицей земли и моря. Рыбак был так напуган ею, что даже не протестовал. Он покорно вернулся к морю.

Там бушевала страшная буря, с молниями, громом и гигантскими волнами, разбивавшимися о берег. Старик закричал так громко, как только мог, и рыба поднялась из волн. Он объяснил ей, чего сейчас хочет его жена. На этот раз золотая рыбка не ответила, а повернулась и уплыла в море. После долгого и тщетного ожидания какого-либо ответа рыбак вернулся домой, где нашел свою старую глинобитную хижину, бедную старую жену и разбитое корыто перед ней.

Русская сказка Золотая рыбка

Собрал и отредактировал

Арина Анашкина

Сказка о золотой рыбке Настоящие деревянные русские коллекционные предметы ручной работы

«Это, — сказал старый рассказ против Питера, — более, чем достаточно.»

Давным-давно, у берега синего моря, жил старик со своей старухой в маленькой старой хижине из земли, мха и бревен. У них никогда не было ни рубля. Рубль! у них никогда не было ни копейки. Они так и жили там в избушке, и старик ловил рыбу с моря своей старой сетью, а старуха варила рыбу; и так они жили, довольно плохо летом и хуже зимой. Иногда у них было несколько рыб на продажу, но не часто. Летними вечерами они сидели возле своей хижины на сломанной старой скамье, и старик чинил дыры в своей старой рваной сети. В нем были дыры, через которые мог бы пролезть заяц с поднятыми ушами, не говоря уже об одной из тех маленьких рыбок, которые живут в море. Старуха сидела рядом с ним на скамейке, латала ему штаны и жаловалась.

Итак, однажды старик пошел на рыбалку, как всегда. Целый день он ловил рыбу и ничего не поймал. А потом вечером, когда он думал, что, может быть, ему все равно бросить все и пойти домой, он в последний раз закинул свою сеть, а когда пришел вытащить ее, то начал думать, что поймал остров вместо улова. рыбы, и к тому же крепкий и оживленный остров — так тяжела была сеть и так сильно натягивалась на его слабые старые руки.

«На этот раз, — говорит, — я поймал по меньшей мере сотню рыб».

Ничего подобного. Сеть пришла такая тяжелая, как будто была полна бойцовой рыбы, но пустая.

«Пустой?» — сказала Маруся.

«Ну, не совсем пусто», — сказал старый Питер и продолжил свой рассказ.

Не совсем пусто, потому что, когда последний из невода выплыл на берег, в нем что-то блестело — золотая рыбка, не очень большая и не очень маленькая, запутавшаяся в ячейках. И именно эта единственная золотая рыбка сделала сеть такой тяжелой.

Старый рыбак взял в руки золотую рыбку.

«По крайней мере, на ужин хватит», — сказал он.

А золотая рыбка так и лежала в его руках, и смотрела на него мудрыми глазами, и говорила — да, мои милые, она говорила, как если бы это были вы или я.

«Старик, — говорит рыбка. , «не убивайте меня. Умоляю вас, бросьте меня обратно в голубые воды. Когда-нибудь я смогу быть вам полезен.»

«Что?» говорит старый рыбак; — А ты говоришь человеческим голосом?

«Да», — говорит рыба. «И мое рыбье сердце чувствует боль, как и твое. Мне было бы так же горько умереть, как и тебе».

«И это так?» говорит старый рыбак. — Что ж, на этот раз ты не умрешь. И он бросил золотую рыбку обратно в море.

Казалось бы, золотая рыбка плюхнулась хвостом, повернула голову вниз и уплыла в синюю морскую пучину. Не тут-то было. Он остался там, медленно покачивая хвостом в воде, чтобы держать голову высоко, и посмотрел на рыбака своими мудрыми глазами, и снова заговорил.

«Ты дал мне жизнь», говорит золотая рыбка. «Теперь проси у меня все, что пожелаешь, и ты получишь это».

Старый рыбак стоял на берегу, расчесывая старыми пальцами бороду и размышляя. Как бы он ни думал, он не мог вспомнить ни одной вещи, которую хотел бы.

«Нет, рыба,» сказал он наконец; «Кажется, у меня есть все, что мне нужно»,

«Ну, если тебе что-нибудь понадобится, приходи и проси», — говорит рыбка, переворачивается, сверкая золотом, и уходит в синее море.

Старый рыбак вернулся в свою хижину, где его ждала жена.

«Что!» она закричала; «Вы не поймали так много, как одна маленькая рыбка для нашего ужина?»

«Одну рыбку я поймал, матушка, — говорит старик, — золотая рыбка была, и она говорила со мной; и я ее отпустил, и она сказала мне просить все, что я хочу».

«А что ты просил? Покажи мне.»

«Я не мог придумать, о чем просить, поэтому вообще ничего не просил.»

«Дурак, — говорит жена, — и олух, а нам нечего есть в рот положить. Немедленно возвращайся и проси хлеба».

Итак, бедный старый рыбак запустил свою сеть и побрел обратно к морскому берегу. И стал он на берегу широкого синего моря, и закричал, —

«Голова в воздух и хвост в море, Рыба, рыба, послушай меня».

И через мгновение золотая рыбка высунула голову из воды, машет хвостом под ним в воде и смотрит на рыбака своими мудрыми глазами.

«Что это?» сказала рыба.

«Будьте так добры», говорит рыбак; «будьте так любезны. У нас нет хлеба в доме.»

«Иди домой», — говорит рыба, переворачивается и уходит в море.

«Боже, будь добр ко мне», говорит старый рыбак; «но что я скажу жене, идя так домой без хлеба?» И он пошел домой очень жалко, и медленнее, чем он пришел.

Как только он приблизился к своей хижине, он увидел свою жену, и она махала руками и кричала.

«Перемешай свои старые кости», — закричала она. «Это такая прекрасная буханка, которую я когда-либо видел».

И он поспешил вперед, и нашел свою старую жену, разрезающую огромную буханку белого хлеба, заметьте, не черного — огромную буханку белого хлеба, почти с Марузю.

— Ты ведь не так уж плохо поступил, — сказала его старая жена, когда они сидели с самоваром на столе между собой и макали хлеб в горячий чай.

Но в ту ночь, когда они спали на печи, старуха ткнула старика костлявым локтем в ребра. Он застонал и проснулся.

— Я тут подумал, — говорит жена, — может, твоя рыба дала нам корыто для хлеба, пока он возился. Много осталось, а без корыта испортится, и ни на что не годен. А старое наше корыто разбито, да и маленькое. С утра пораньше иди и проси у своей рыбы, чтобы оно дало нам новое корыто для хлеба.

Рано утром она снова разбудила старика, и ему пришлось встать и спуститься на берег моря. Он очень боялся, потому что думал, что рыба не примет его ласково. Но на рассвете, как только красное солнце вставало из моря, он стоял на берегу и кричал своим ветреным старческим голосом:

«Голова в воздухе, а хвост в море, Рыба, рыба, послушай меня. .»

И там, в лучах утреннего солнца, золотая рыбка смотрела на него своими мудрыми глазами.

— Прошу прощения, — говорит старик, — а не могли бы вы, из любезности моей жены, дать нам какое-нибудь корыто, чтобы положить в него хлеб?

«Иди домой», говорит рыба; и вниз он уходит в синее море.

Старик пошел домой, а там, у избы, стоит старуха и смотрит на самое красивое корыто для хлеба, которое когда-либо было видно на земле. Он был раскрашен в три цвета, с маленькими цветочками, и на его ручках были полоски позолоты.

«Посмотрите на это,» проворчала старуха. — Это слишком хорошее корыто для такой ветхой хижины, как наша. Ведь едва ли найдется место на крыше, куда не проникал бы дождь. испортится через месяц. Ты должен вернуться к своей рыбе и попросить у нее новую хижину».

«Вряд ли мне это нравится», — говорит старик.

«Поладить с вами», говорит его жена. — Если рыба может сделать вот такое корыто, то хижина ей не помешает. И, в конце концов, ты не должен забывать, что он обязан тебе жизнью.

«Я полагаю, что это правда,» говорит старик; но он вернулся на берег с тяжелым сердцем. Он стоял на краю моря и с сомнением кричал:

«Голова в воздухе, а хвост в море, Рыба, рыба, послушай меня».

Мгновенно по воде прошла рябь, и золотая рыбка посмотрела на него своими мудрыми глазами.

«Ну?» говорит рыба.

«Моя старушка так довольна корытом, что хочет новую хижину, чтобы держать его в себе, потому что наше, если бы вы только видели, действительно разваливается, и дождь идет, и…»

«Иди домой», говорит рыбка.

Старый рыбак пошел домой, но никак не мог найти свою старую хижину. Сначала он подумал, что сбился с пути. Но тут он увидел свою жену. И ходила она то в одну, то в другую сторону, глядя на самую лучшую хижину, которую бог когда-либо давал бедному мужику, чтобы уберечь его от дождя, и от холода, и от слишком сильного солнечного зноя. Он был построен из прочных бревен, аккуратно обработанных на концах и вырезанных. А выступы крыши были вырезаны узорами, такими аккуратными, такими красивыми, что и представить себе нельзя, как они были сделаны. Старуха смотрела на него со всех сторон. А старик стоял, недоумевая. Потом они вошли вместе. И все в хижине было новым и чистым. Там была и хорошая большая печь, и крепкие деревянные скамейки, и хороший стол, и огонь в печи горел, и поленья готовые, и уже кипел самовар, хороший новый самовар из блестящей меди.

Можно было подумать, что старуху это удовлетворило. Не тут-то было.

«Ты не умеешь оторвать глаз от земли», — говорит она. «Вы не знаете, что спросить. Я устала быть бабой и мужикиной. Я создана для чего-то лучшего. Я хочу быть дамой, и иметь хороших людей для работы, и видеть народ и поклонись мне, когда я встречу их на прогулке. Ступай сейчас же к рыбе, старый дурак, и проси его об этом, вместо того, чтобы беспокоить его по пустякам вроде хлебных корыт и мужикских изб.

Старый рыбак вернулся на берег с печальным сердцем; но он боялся своей жены, и он не смел ослушаться ее. Он стоял на берегу и кричал своим ветреным старческим голосом:

«Голова в воздухе, а хвост в море, Рыба, рыба, послушай меня».

Мгновенно золотая рыбка смотрела на него своими мудрыми глазами.

«Ну?» говорит рыба.

«Моя старуха не дает мне ни минуты покоя», говорит старик; — а так как у нее новая изба — хорошая, надо сказать, такая хорошая изба, какой я ее видал, — она ​​совсем не будет довольна. леди с домом и слугами, и видеть, как добрые люди делают ей реверанс, когда она встречает их на прогулке».

«Иди домой», говорит рыбка.

Старик пошел домой, думая о хижине и о том, как приятно было бы в ней жить, даже если бы его жена была дамой.

Но когда он пришел домой, избы уже не было, а на ее месте стоял хороший кирпичный дом в три этажа. Слуги бегали туда-сюда по двору. На кухне был повар, а там его старуха, в платье из богатой парчи, сидела праздно на высоком резном стуле и распоряжалась направо и налево.

«Здоровья тебе, жена», говорит старик.

«Ах ты, клоун, как ты смеешь называть меня своей женой! Разве ты не видишь, что я дама? Вот! Ступай с этим парнем на конюшню, смотри, чтобы он получил пощечину он не забудешь в спешке».

Мгновенно слуги схватили старика за воротник и потащили к конюшням. Там конюхи угостили его такой поркой, что он едва стоял на ногах. После этого старуха сделала его привратником. Она велела дать ему веник для уборки двора и сказала, чтобы он ел на кухне. Несчастную жизнь прожил старик. Целый день он подметал двор, и если где-нибудь виднелась на нем соринка, то тотчас расплачивался за нее в конюшне под нагайками конюхов.

Время шло, и старушке надоело быть только дамой. И, наконец, настал день, когда она послала во двор сказать старику, чтобы он пришел к ней. Бедный старик причесался и почистил сапоги, и вошел в дом, и низко поклонился старухе.

«Проваливай, старый бездельник!» говорит она. «Иди и найди свою золотую рыбку и скажи ему от меня, что я устала быть дамой. Я хочу быть царицей, с генералами, придворными и государственными людьми, чтобы делать все, что я им скажу».

Старик пошел к морскому берегу, довольный тем, что оказался вне двора и вне досягаемости конюхов с их кнутами. Он вышел на берег и закричал своим ветреным старческим голосом:

«Голова в воздухе, а хвост в море, Рыба, рыба, послушай меня».

И золотая рыбка смотрела на него своими мудрыми глазами.

«Что случилось, старик?» говорит рыба.

«С моей старухой все хуже, чем когда-либо», — говорит старый рыбак. — У меня спина болит от кнутов ее конюхов. А теперь она говорит, что ей мало быть дамой, она хочет быть царицей.

«Никогда не беспокойся об этом», — говорит рыбка. «Иди домой и славь Бога»; и с этим рыба перевернулась и ушла в море.

Старик медленно шел домой, ибо не знал, что сделает с ним жена, если золотая рыбка не сделает ее царицей.

Но как только он приблизился, он услышал звук труб и бой барабанов, и там, где был прекрасный каменный дом, теперь был большой дворец с золотой крышей. За ним был большой сад с красивыми цветами, но без плодов, а перед ним был луг с прекрасной зеленой травой. А на лугу стояло войско солдат, выстроившихся площадями и одетых одинаково. И вдруг рыбак увидал, как его старуха в золотом с серебром царицком платье вышла прокравшись на балкон со своими генералами и боярами, чтобы устроить смотр своим войскам. И били барабаны, и звучали трубы, и солдаты кричали «Ура!» И бедный старый рыбак нашел темный угол в одном из амбаров и лег на солому.

Время шло, и наконец старушке надоело быть царицей. Она думала, что создана для чего-то лучшего. И однажды она сказала своему камергеру: —

— Найди мне того оборванного старого нищего, который вечно шляется по двору. Найди его и приведи сюда.

Камергер сообщил своим офицерам, а офицеры рассказали слугам, а слуги искали старика и нашли его, наконец, спящим на соломе в углу одного из амбаров. С него сняли немного грязи и привели его к царице, гордо восседающей на своем золотом троне.

«Слушай, старый дурак!» говорит она. «Ступай к своей золотой рыбке и скажи ей, что я устала быть царицей. Всякий может быть царицей. .»

«Я не люблю об этом спрашивать», сказал старик, дрожа.

«Что это?» — крикнула она ему. «Смеете ли вы отвечать царице? Если вы не отправитесь сию же минуту, я велю вам отрубить голову, а тело бросить собакам».

Невольно старик поковылял прочь. Он вышел на берег и закричал ветреным, дрожащим старческим голосом:

«Голова в воздухе, а хвост в море, Рыба, рыба, слушай меня».

Ничего не произошло.

Старик подумал о своей жене и о том, что будет с ним, если она все еще будет царицей, когда он вернется домой. Опять крикнул:

«Голова в воздух, хвост в море, Рыбка, рыбка, послушай меня».

Ничего не произошло, совсем ничего.

В третий раз, со слезами на глазах, он крикнул своим ветреным, скрипучим, старческим голосом: —

«Голова в воздухе, хвост в море, Рыба, рыба, послушай меня. »

Внезапно над морем раздался громкий шум, все громче и громче. Солнце спряталось. Море разбилось волнами, и волны наслаивались одна на другую. Небо и море почернели, и поднялся сильный рев ветра, который поднял белые гребни волн и швырнул их по воде. Золотая рыбка вышла из бури и заговорила из моря.

«Что сейчас?» — говорит он голосом более ужасным, чем голос самой бури.

«О рыбка, — говорит старик, дрожа, как тростинка, колеблемая бурей, — моя старуха хуже прежнего. Ей надоело быть царицей. Она хочет быть владычицей морей, чтобы все воды будут повиноваться ей, и все рыбы будут ей слугами».

Золотая рыбка ничего не сказала, совсем ничего. Он перевернулся и ушел в морские глубины. А ветер с моря был так силен, что старик еле устоял против него. Долго он ждал, боясь идти домой; но, наконец, буря утихла и к вечеру усилилась, и он поковылял назад, думая прокрасться и спрятаться в соломе.

Подойдя ближе, он прислушался к звукам труб и барабанов. Он ничего не слышал, кроме ветра с моря, шуршащего листочками берез. Он искал дворец. Его уже не было, а там, где он был, стояла маленькая полуразрушенная хижина из земли и бревен. Старому рыбаку показалось, что он знает избушку, и он с радостью посмотрел на нее. И подошел он к дверям избы, а там сидит его старуха в рваном платье, чистит кастрюлю и поет скрипучим старческим голосом. И на этот раз она ему обрадовалась, и они вместе сели на скамейку и стали пить чай без сахара, потому что денег у них не было.

Они снова зажили, как жили, и старик с каждым днем ​​становился все счастливее. Он ловил рыбу и ловил рыбу, и много было рыбы, которую он поймал, и разных видов; но никогда больше он не поймал другой золотой рыбки, которая могла бы говорить, как человек. Сомневаюсь, что он сказал бы что-нибудь об этом своей жене, даже если бы ловил по одной каждый день.

«Что за ужасная старуха!» — сказала Маруся.

«Интересно, старый рыбак простил ее», сказал Иван.

«Я думаю, что он мог ее немного побить», — сказала Маруся. «Она это заслужила».

«Ну, — сказал старый Питер, — если бы мы могли получить все, что пожелаем, по просьбе, интересно, как бы это было. Возможно, Бог знал, что Он делал, когда Он сделал этих золотых рыбок редкими».

«Они действительно есть?» — спросил Ваня.

«Ну, во всяком случае, когда-то был один,» сказал старый Питер; а потом он аккуратно свернул свои сети, повесил их на изгородь и пошел в избу готовить обед. И Ваня с Марусей пошли с ним помогать ему, чем могли; хотя Ваня все время думал, сможет ли он сделать сеть и закинуть ее в речку, где рыбачил старый Петр, и, может быть, вытащить золотую рыбку, которая заговорила бы с ним человеческим голосом.

Российские сказки старого Питера

Автор : Arthur Ransome
. женщина и золотая рыбка из сказки русского поэта Александра Пушкина очень напоминают отношения Сатаны и Бога. Благодаря рыбе старушка-нищенка стала царицей (королевой). По милости Небесного Творца перед тем, как Люцифер восстал против Бога, он получил, выражаясь современным языком, должность Высшего Менеджера Вселенной. Вот как охарактеризовал Господь Бог этого сотворенного сверхангела: «…Ты запечатлел меру, исполненный мудрости и совершенный в красоте. Ты был помазанным херувимом, который покрывает, и Я поставил тебя на святой высоте Божией, где ты был; ты ходил среди из огненных камней. Ты был совершен в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония; от красоты твоей возгордилось сердце твое; от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою…» (Библия, Ветхий Завет, Книга пророка Иезекииля, глава 28, стихи 12, 14, 15, 17).

В сказке ненасытная старушка хотела занять место золотой рыбки. Бывший предводитель ангелов Божьих овладел тем же желанием: «…Ибо сказал ты в сердце твоем: взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой: взойду выше высоты облачные; буду подобен Всевышнему» (Библия, Ветхий Завет, книга пророка Исайи, глава 14, стихи 13-14).

Маниакальное стремление к всевластию старухи закончилось разбитым корытом, а в случае с дьяволом — изгнанием с Неба: «Гордость твоя низведена в могилу, и звук арф твоих.